Монголия

Монгольских степей бесконечность пестрит бурым камнем

Наскальных рисунков-теней, что плывут с облаками

по выжженной скудной земле еле скрытой под жесткими мхами.

И травы тростинками с ветром играют, слепых поддавков пустота,

вольный звук шалых бликов. Находит своё отражение мираж

солнцеподобного блеска и луноподобного лика.

Здесь путешествие есть безызвестность, нет грани для взора –

янтарь подсознания прозрачен, лучист, не огранен,

сквозь пузырики воздуха он цвета на свой лад преломляет,

застывшие в слёзной смоле в глубине у хрусталика глаза,

Сияние, зов безразмерности и бездны сверкание,

и звездопадом восходят и падают за небозёмом алмазы.

Их хранит горизонт, только в сумерках вспыхнет зарница –

подсветит границы души в безмятежности степи,

и тонкою кромкой покажут свой путь удалённые горы,

искони бредущие вереницей не в поисках счастья,

покачивают миражами туманностей лета,

хребтами, горбами верблюжьими, тонкошёрстною дымкой

из сотни клочков облаков домотканых.

Тишь в упряжи коневода безвестного славной задумкой вселенной

покоится между холмов и течёт белоречьем в долины

и белой водой омывает брега, студит камни течением,

рокочет судьбу, тонким голосом тайно стрекочет,

сливаясь в симфонию крыльев стрекоз и кузнечиков плавно.

Восходит луна, сокровенным мерцанием сребрится

в отражениях звёзд, каплях сизой росы на травинках.

Увы, но в картинку воткнуть бесконечность нельзя,

но вобрать можно в эту слезинку.