Нет в эмиграции трех граций

Нет в эмиграции трех граций,
привкус фрустрации, тень потолка
маячит призраком как декорация из «Гамлета»:
«Бог из машины» опускается на сцену, молвит:
«Есть бесконечно многое на свете, друг Горацио,
что бесполезно без врождения в суть нации и языка.»

В чём смысл операции искоренения себя из культа трёх
И извлечения источника всех бед и корня зла из четырёх,
И погружение себя в обратное от силы духа милых двух,
И заточение души в стократное увеличение слуха,(а любимый глух),
И приглашение себя на казнь-кастрацию — безродной речи затрещины,
И искажение себя аллитерацией безропотной тарабарщины?
Что ж, в бесконечности скитаться нам, глаголет зазеркалья тень,
Куда податься, если некому отдать себя плодами да призванием?
Куда бежать, кому писать свои признания, кого кормить из рук,
Куда девать воспоминания тревожные о всё тех же милых двух?

Вот смысл аберрации!
«Бог из машины» как прожектор бьёт сквозь тучи ввысь.
В душевном отчуждении не скурвиться, он начертал надысь.
Год обернется вкруг себя, пообещал, вольётся в Вологу всяка струя,
И улыбнется чадушкам, сынам и дщерям мать-сыра земля.